Возвращаясь к напечатанному

   Уважаемые коллеги!

   Удивлен, что моя заметка о вторичности исполняемых иллюзионных номеров вызвала столько противоречивых комментариев. Попробую ещё раз обосновать свою, кому-то непонятную, позицию.

   Прежде всего, то, что я собираюсь еще раз изложить – это лишь мой частный взгляд на проблему. И написав в предыдущей заметке какие-то предложения, я завершил её тем, что посчитал проблему ничтожной. Но при этом я не мог даже предположить, что кто-то сможет сделать вывод, что я призываю воровать и разоблачать чужие фокусы.

   Поясняю. К выводу о ничтожности проблемы копирования я пришел потому, что на эту проблему существует прямо противоположный взгляд у авторов художественного произведения и у тех, кто собирается использовать это произведение. И, наверное, не так важно к какому творческому жанру это относится. Такой антагонистический взгляд не предполагает нахождения решения, устраивающего обе стороны. Авторы хотят получать за свои изобретения или произведения авторские гонорары, а те, кто пользуются этими произведениями, или не хотят за это платить, или считают плату завышенной, или вообще не догадываются, что должны платить. Как в шутку говорит Олег Анатольевич, проблема в том, что мы воровать можем, а вот у нас воровать нельзя. Решения могут быть приняты разными сторонами, но это будут разные решения. Либо такого решения вообще не будет, поэтому, скорее всего, не следует тратить время и интеллектуальные ресурсы на его поиск. Хотя авторы всего мира озабочены поиском методов защиты своих прав. Но поговорить об этом стоит. Вдруг окажется, что я не прав, и можно выработать решение, которое всех устроит.

   Уважаемый Олег Анатольевич весьма эмоционально дал понять, что мои предположения в предыдущей статье неправильны. Найти автора, и внешней стороны трюка, и его секретной сущности (гиммика), вполне возможно. Согласен. Но для этого надо быть Степановым и помнить всё. Ни я, ни множество моих коллег, такой феноменальной памятью не обладают. Предположим, что такая база данных будет создана и размещена где-то в Интернете. Будут ли пользоваться ей, скажем, члены жюри какого-то конкурса? Сомнительно. Прежде всего, потому, что это им и не нужно. Известные мне критерии оценки иллюзионных (фокусных) номеров не предполагают сравнение увиденного номера с другими, уже существующими. Возможно, они, критерии, будут разработаны (или уже где-то даже приняты). Спрашивается, для чего? Не уменьшит ли очень резко наличие таких критериев количество участников конкурса? И смогут ли эти критерии защитить оригинальные номера от копирования?

   Но вот человек придумал совершенно новый номер. Разумеется, он хочет этот номер показать на конкурсе, получить приз. А после этого, в условиях бурного развития капитализма, он должен начать получать дивиденды со своего изобретения. Вот ему-то совершенно необходимо защитить свое изобретение, застолбить свое первенство. Ему будет очень обидно, когда пройдет совсем немного времени, он ещё не успеет насладиться своей пальмой первенства, как вдруг увидит по телевизору как его более расторопный «коллега» скопировал номер и уже показывает его, как, якобы, свой, ничего даже не изменив. И ничего в этом случае предпринять, в принципе, нельзя. Ну, могут же люди изобретать велосипед! Идеи ведь носятся в воздухе.

   Я, собственно говоря, сетую в основном вот за что. Если проводится какой-то конкурс ОРИГИНАЛЬНЫХ номеров, то на него нельзя выходить с приобретенным в магазине номером. Я помню, например, конкурсы МКФ, когда на сцену выходили конкурсанты с купленными тут же в соседнем зале пластиковыми появляющимися и исчезающими свечами. Спрашивается, что они хотели продемонстрировать жюри? Что они тоже научились пользоваться такими свечами? Причём, скорее всего, не оригинальными свечами Фантазио, а примитивными (или качественными) их подделками? Никаких возражений не вызывает у меня включение таких «каталожных» трюков в номера, предлагаемые для демонстрации на корпоративах в родной Шепетовке. Пусть, не избалованные такими зрелищами, сограждане этих фокусников громко аплодируют их мастерству. Но ведь выставление подобных номеров на конкурс – это насмешка и над жюри, и над коллегами, сидящими в зале.

   Иное дело, когда появляется возможность «засветиться» в телепередаче, заявленной как конкурс, поскольку предполагается лишь один победитель. Там вообще никого из режиссёров, насколько мне известно, не волнует проблема копирования. Наоборот, они требуют повторить тот номер, который они уже видели, который вызвал аплодисменты во время демонстрации по какому-то зарубежному каналу. Возможно, режиссёры бояться прогадать, или вообще купили всю передачу, без каких бы то ни было изменений, не знаю. Вот тогда и появляются в телепрограммах номера, один в один срисованные с зарубежных. При этом чаще всего, номера, значительно слабее оригиналов. К сожалению, члены жюри (за исключением одного человека) вообще никогда не видели ничего подобного и искренне восхищаются плохой подделкой. А мы, наблюдая за этим на экранах своих телевизоров, ничего не можем понять. И это еще раз подтверждает мое высказывание, о ничтожности всей проблемы… Мы к этой проблеме не имеем никакого отношения, это не наша проблема.

   Номера копировались, копируются, и будут копироваться. Ведь вообще-то любой человек начинает заниматься фокусами с разучивания чужого фокуса. Как внешне, так и секрета. Это – жизнь. Чтобы создать нечто новое, надо хорошо разобраться в уже созданном до тебя. Впрочем, бывают очень редкие исключения. Думаю, что называть фокусников, показывающих чужие номера, которые они совершенно официально купили, например, в магазине, плагиаторами, не следует. Ведь не называют же плагиаторами пианистов, исполняющих «чужую» музыку. Каждый пианист играет пьесу по-своему, и его талант определяют по его технике и эмоциональности его исполнения. Возможно, фокусник, отталкивающийся от купленного (или подсмотренного) номера, мечтает, и пытается на деле внести в него что-то от себя, что сделает номер оригинальным. Честь ему и хвала за такие попытки. Плохо, если такие изменения совсем не будут заметны. И очень сложно определить ту границу, за которой, взятый за основу номер, уже становится другим, оригинальным.

   Рассмотрим, например, каталожный номер «Матрица (Matrix Lean)», трюк, в котором используется рычаг, позволяющий фокуснику отклониться назад, подняв одну ногу. Сейчас нужный рычаг для этого номера можно довольно дешево купить на китайских сайтах. Спрашивается, фокусник, купивший это приспособление, и использующий его в своем номере, будет ли считаться плагиатором или нет? Или плагиаторы, это те китайцы, которые тиражируют приспособление на свой страх и риск, не заплатив ни копейки за авторское право? (Я это пишу, не зная, впрочем, может они, и платили…) И можно ли осуждать тех артистов, которые для поднятия своего рейтинга показали всем устройство такого рычага, который уже и секретом-то считать нельзя, поскольку любой человек (даже не фокусник) может его купить? Ведь вряд ли два человека будут показывать номер с этим устройством совершенно одинаково. Каждый будет показывать по-своему. Можно ли считать их копировщиками чужого номера? Думаю, что теперь, когда магазины настойчиво рекламируют и продают тысячи фокусов, проблема копирования приобрела совершенно иной этический смысл. Приобретение трюка, когда тебе даже выдают кассовый чек, уже нельзя назвать воровством. Вот лет тридцать назад кто-то из фокусников мог еще с возмущением заявить, что он придумал и показал какой-то номер или трюк, а вот Некто взял да и своровал идею. Впрочем, это тоже остается спорным. Если трюк был показан, считается, что секрет его столь загадочен, что никто не может повторить. Ну, а если кто-то придумал решение трюка, то почему он не имеет права его показывать? Тогда надо как-то защищать внешний эффект трюка, его идею. А как это сделать? И опять возникает вопрос: кому это нужно?

   Я думаю, что сейчас гораздо важнее и правильнее будет защищать автора оригинального использования какого-то известного устройства, если он придумал свой собственный ход демонстрации, сопроводительный текст. Всё то, что придаст номеру оригинальность, неповторимость, новизну. И в этом случае не придется выискивать автора секретного приспособления, поскольку сам номер будет выглядеть совершенно иначе, чем его исполнение в оригинале. Иногда секрет вообще не играет какой-нибудь заметной роли, поскольку удовольствие от номера превалирует над желанием его разгадать. И надолго зрителям запомниться исполнитель этого фокуса. А секрет трюка будет известен и интересен лишь небольшой группе экспертов.

   Так что, возможно, когда-нибудь и начнут перед номером иллюзиониста объявлять автора исполняемого «иллюзионного произведения». Но я в это плохо верю. Ведь это потребует официального издания каталогов оригинальных произведений, их прочтения, изучения и запоминания. Авторские свидетельства и патенты не смогут заменить таких каталогов: в них все описывается очень сухим, специальным языком. К тому же они описывают в основном секретные приспособления, гиммики, но не внешнюю часть номера. Возможно, та энциклопедия фокусов, над которой работает Олег Анатольевич, поможет решить хотя бы часть проблемы авторства иллюзионных номеров. Вопрос, тем не менее, остаётся: кому всё это нужно?

   Ведь, наверное, абсурдным будет объявление в концерте: «А сейчас Вася Пупкин продемонстрирует вам удивительное и волшебное чудо, впервые показанное 150 лет назад Робертом Задунайским. Для демонстрации этого чуда используется секретное устройство, придуманное Жаном Загадочным 204 года назад… Тем, кто заинтересуется секретным приспособлением и жизнеописанием его автора, предлагаем приобрести в фойе 18 том энциклопедии фокусов Олега Степанова…»

   Впрочем, вполне можно сделать пародийный номер для конкурса МКФ на эту тему. Того, кто это сделает, настоятельно попрошу вначале объявить еще и имя автора идеи.